Я давно перестала покупать серебряные изделия просто так, без всякого смысла, чтобы они лежали в шкатулке, как богатства скупого рыцаря. Я стала относиться к своему серебру, как к одежде и начала искать что-то интересное, нестандартное, полностью уверенная в том, что в маленьких индийских лавочках продается только что-то мое.

Магазины для европейцев в больших индийских городах не вызывали у меня такого романтического трепета и ощущения сказки, как меленькие индийские лавочки. Покупки приятнее делать там, где хозяин сам покажет вам все свои товары, здесь можно попить вкусный чай и услышать интересные истории. Здесь обязательно висят изображения индуистских богов, чаще всего можно увидеть Ганешу и Лакшми. Здесь принято торговаться: лихо, с юмором, с разговорами, с театральными жестами. За этим всем радостно наблюдать и участвовать.

 Чакры Ришикеша.

 Странное место Ришикеш… мифическое и обвораживающее, туристическое и наполненное событиями. В этом городе создается ощущение сказки и мифа: древние постройки, ашрамы, пение мантр. Как будто ты гуляешь не по городу, а по декорациям болливудского фильма. Люди выглядят как актеры в костюмах, кажется, что через пять минут по команде режиссера они все встанут и начнут петь и танцевать. Поражал их внешний вид: странники в оранжево-желтых одеждах, с какими-то сложными прическами; мусульмане в белых шапочках, местные приплясывающие кришнаиты, европейцы в индийских одеждах и израильтяне, все, как один, похожие на Иисуса Христа. Я много гуляла по городу, заходила в лавочки, в которых рассматривала разные  украшения, тщательно выбирала, но  все равно уходила ни с чем. По форме все серебряные изделия казались одинаковыми, сливаясь в моем восприятии в одно. Ведь я искала что-то свое, необычное, нестандартное, которое хотелось носить и радоваться, но оно никак не попадалось.

… Эта супружеская пара возникла неожиданно: индиец и европейская женщина. Мы одновременно зашли в тибетскую лавку. Я стала рассматривать украшения ручной работы, сделанные из бисера и камней, похожих на бирюзу. Мужчина подошел к хозяйке лавки, положил ей руки на плечи и что-то спросил. Неожиданно он обернулся ко мне и сказал: «Вы не представляете, какая это женщина, она очень талантлива, работает с утра до вечера. Она необыкновенная, живет тяжело, но всегда улыбается. Это все ее работы. Я каждый год приезжаю в Ришикеш вместе с женой, захожу сюда часто и каждый раз что-то у нее покупаю».  Затем он начал задавать вопросы: откуда я, как меня зовут, что я здесь делаю. Я отвечала и по правилам приличия, задала ему те же самые вопросы. Европейская женщина была его немецкой женой. Он рассказал, что они давно живут  в Германии, в Мюнхене, но он родился  в Индии.

   «Давайте выпьем чай, здесь недалеко есть хорошее место. Вы любите чай?» – спросил он меня, «Мятный или масала? Какой вы любите?».

    Во время беседы в кафе, я обратила внимание на подвеску с чакрами, висевшую на шее  его жены. Подвеска была тонкая и длинная. Выглядела она броско: тонкая полоска состояла из семи разноцветных камней и переливалась на солнце легким фальшивым блеском. Они располагались снизу вверх размером от самого маленького до самого большого. Глядя на нее, я вспомнила детскую поговорку: каждый (красный) охотник (оранжевый) желает (желтый) знать (зеленый) где (голубой) сидит (синий) фазан (фиолетовый). «Какая невероятно завораживающая и магическая вещь. Вы, наверно, купили ее где-то в Европе в Германии? Очень хорошая работа, необычная, нежно сделана», – сказала я. «Ну что вы, – с улыбкой ответила его жена, – Эта магическая вещь продается за углом кафе, в котором мы с вами сидим. Если Вам она нравится, пойдемте, посмотрим, уж очень забавный хозяин, крайне интересно рассказывает о своих ювелирных вещичках».

По дороге к лавке я отметила для себя одну странность: почему, я раньше не замечала эту лавочку? Я миллион раз ходила мимо нее. Случайные спутники пошли дальше, в гости к хозяину приходили новые покупатели, а я сидела, слушала и рассматривала украшения. Хозяин рассказывал мне про чакры, планеты, историю камней, гороскопы, индуистких богов, про свою семью и жизнь в этом городе. В этой лавке я провела несколько часов.

Помимо богов в его лавке висел портрет индийского актера Амитабха Баччана и мы приступили к обсуждению болливудских фильмов и актеров.

Подвеска, конечно, была куплена, немного другая, чем у немецкой жены индийского мужчины. Но на ней уже блестели «мои чакры».

 Серебряный бог Солнца.

 Это было в городе Путтапати. Жизнь в ашраме напомнила мне пионерский лагерь, смешанный с традициями советского санатория и дома престарелых. Поэтому состояние наблюдателя мне показалась намного интереснее, чем участника.

За пределами ашрама, в так называемой центральной части, я разыскала то, что было мне нужно, чтобы вспомнить о Путтапати в холодный зимний московский день. Я зашла в этот магазинчик, к тибетцам и оказалась внутри пещеры тибетского Али – Бабы. Благовония, музыка и сокровища, которые лежали без витрины на полу, на полках и на столиках. При ближайшем рассмотрении оказалось, что дешевые изделия лежали на полу, а дорогие аккуратно хранились под замком. Я бродила по лабиринтам комнат с серебряными цепочками, сережками, кольцами и тибетских украшений, пытаясь найти то самое, мое. Интуиция говорила, не торопись, покопайся, ты что-то здесь найдешь. Но ничего стоящего не находилось.

От отчаяния я стала присматриваться к совсем недорогим серебряным вещицам. И вот мне попалось ОНО. Я наткнулась на изображение индуистского бога Сурью. На меня смотрело солнце, глаза в глаза, странно улыбаясь нелепой улыбкой. Оно было не злое и не доброе, не красивое и не уродливое, оно не выражало эмоций, оно было нейтральным, как мое состояние в ашраме, оно наблюдало за мной. Это было то, что я искала.

Индия входит в разряд тех стран, в которых люди предпочитают покупать и носить золото. Драгоценный метал бога Сурьи – признак достатка и стабильности. Серебро так не блестит, и не отнимает столько человеческих жизней. Оно холодно лунным светом бога Луны – Чандры. Согласно индийской мифологии, оракулов в древности называли «серебряными языками», сравнивая неживой и матовый блеск серебра, со словами «надежда и мудрость», напоминая мне, что слова – серебро, а молчание – золото. 

Два любимых изделия я ношу часто и не трачу время на то, чтобы чистить серебро специальной салфеткой. Они живут и блестят так, как будто я вчера вернулась из индийского путешествия.